Автор статьи: Мэдди Крам (Maddie Crum)
Иллюстрация: Priscilla FrankНнеди Окорафор и Наоми Новик только что выиграли премию «Небьюла» – огромный шаг вперед для авторов женского пола
Во второй половине мая новостные ленты и Twitter-каналы облетел поразительный заголовок: «Женщины-фантасты собрали все премии «Небьюла 2015»». Писательницы увезли домой престижнейшие призы в области научной фантастики и фэнтези в номинациях «Роман», «Повесть», «Короткая повесть» и «Фантастика для молодых читателей».
читать дальшеНовость могла удивить и даже огорчить неистовую группу писателей-фантастов и их поклонников, которые взяли за обыкновение устанавливать жесткие границы жанра: беззаботные приключения, изящные, яркие, веселые и – о да! – написанные белыми мужчинами.
Сторонники такого подхода даже образовали собственные движения «Грустных щеночков» и «Бешеных щеночков», чьи наименования уже сами по себе высмеивают конъюнктуру либералов. Группы предназначались для поддержки «правильных» авторов научной фантастики. Каков результат? В прошлом году они сумели продвинуть своих кандидатов в шорт-лист премии «Хьюго», выступая за белых мужчин и эффективно подавляя женщин и авторов с другим цветом кожи. В отличие от «Небьюлы», голосование которой проходит внутри закрытого сообщества Американской ассоциации писателей-фантастов, в состав которой также входят редакторы и издатели, премия «Хьюго» вручается по результатам голосования читателей, так что «Щеночки» имели возможность пометить там территорию.
Хотя довести свой замысел до конца им всё же не удалось. В категориях, где они пытались протащить своих кандидатов, в итоге победил вариант «Не вручать премию никому», за который проголосовали все, кто был против белокожих номинантов-мужчин. Вряд ли писатели, чьи книги благодаря этой истории были незаслуженно забыты, пришли в восторг от такого поворота событий.
В этом году старая тема обрела новое дыхание, особенно после того, как женщины собрали главный урожай «Небьюлы». Ннеди Окорафор, выигравшая премию в номинации «Повесть», написала «Бинти» ( Binti ), межпланетную историю о девушке, которая покидает своих родителей, чтобы поступить в престижный университет Умза (Oomza) вдали от дома. Писательница признается, что благодарит судьбу за то, что вопросы предрассудков в этой отрасли вообще обсуждаются.
В интервью изданию «The Huffington Post» Окорафор говорит: «Честно говоря, мне нравится слышать, как люди спорят и в открытую аргументируют свои суждения, а не поддакивают, укрывшись в собственных домах. Что мне действительно хочется увидеть, так это диалог».
«Проблемы вокруг «Хьюго» всего лишь отражают те ростки, которыми прорастает наша страна в целом, – добавляет она. – Эти ростки мучительны и неудобны, они раздражают и подчас разрушают то, что мы с таким трудом создали. Надеюсь, что в результате «Хьюго» сможет обрести новое дыхание, стать площадкой для дискуссий и двигаться вперед».
Наоми Новик, которая в 2016 году увезла домой премию «Небьюла» за роман «Перемещенная» ( Uprooted ), фэнтези о девушке, которую вырвали из любимого ею сообщества, чтобы принести в жертву дракону, чувствует себя иначе. Ей риторика «Грустных щенков» представляется разрушительной, бездумной манипуляцией сильного фэндома.
«Я рада громко протрубить о своем презрении к произошедшему, – говорит Новик в интервью «HuffPost». – Очень надеюсь, что в этом году «Хьюго» пойдет на изменение правил. Они [Щенки] должны просто уйти».
Обе женщины соглашаются в том, что предвзятые суждения на протяжении многих лет вредят женщинам и писателям с другим цветом кожи, работающим в этом жанре. В свое время они тоже добивались признания, но потом история об этом забыла. Остросюжетная фантастика Кейт Вильгельм когда-то выиграла несколько «Небьюл» и «Хьюго». Вонда Н. Макинтайр, чье многолетнее сотрудничество с франшизой «Звездный путь» вознесло её к вершинам славы, также выигрывала обе эти награды. Тем не менее, ни одну из них даже рядом не ставят с Орсоном Скоттом Кардом или Уильямом Гибсоном.
«Вы постоянно видите статьи с названиями вроде «Женщины вдруг добились чего-то в научной фантастике и фэнтези!» Но мы были здесь и раньше, – говорит Новик. – Это весьма коварный предрассудок. Этакая подтасовка фактов. Не так часто сталкиваешься с открытым противостоянием, наподобие «Щенков». Тут, скорее, дело в бессознательной убежденности: если вас попросят назвать, к примеру, десять величайших фантастов всех времен, вы вряд ли включите в их число женщин».
Урсула Ле Гуин, которая выиграла свою первую премию «Небьюла» в 1970 году, в прошлом году высказала в интервью с «HuffPost» свою обеспокоенность по поводу собственного наследия. «Мои главные переживания касаются всех женщин, включая меня саму, – сказала она. – Мы просто идем рука об руку и счастливы вместе на протяжении всей жизни, а потом – пуф! И вдруг нас через 50 лет откапывают феминистки».
Не только женщины-писательницы скромно представлены в научной фантастике и фэнтези. То же самое происходит с их главными героинями. Юным читательницам и людям с другим цветом кожи довольно трудно ассоциировать себя с персонажами книг, которые они читают. Окорафор, например, говорит, что она читала мало научной фантастики, до тех пор пока в 2000 году не открыла для себя Октавию Батлер.
«Большая часть научной фантастики была для меня недоступна, поскольку в ней главным героем был слишком белый мужчина. Книги давали понять, что других типов людей не существует, а если они и появлялись, то исключительно для того, чтобы состоять в каких-то отношениях с этим белым главным героем», – говорит Окорафор.
Новик выросла, читая научную фантастику как женского, так и мужского авторства, однако часто испытывала разочарование от распространенной идеи о том, что главная героиня, чтобы добиться успеха, должна следовать привычному мужскому шаблону поведения. В качестве примера такой героини она приводит Лару Крофт, которую считает женским воплощением ума и силы Индиана Джонса. Но ей всегда хотелось, чтобы внимание уделялось и другим рассказчикам – возможно, более женственным.
«Меня угнетает тот факт, что она такая сексуальная, а её героизм является лишь отражением мужского героизма, – говорит Новик. – У нас уже была куча таких персонажей. И я очень рада, что они у нас есть. Мне нравится Лара Крофт, нравится Чудо-женщина, нравится Хонор Харрингтон. Я и сама писала о подобных героинях. Женщины, которые преуспевают в среде, где доминируют мужчины, – это действительно героини. Но в то же время я чувствую, что они не должны превращаться в единственный возможный тип героини».
В романе «Перемещенная» Новик увидела возможность создания альтернативной истории – такой, чтобы была в меньшей степени связана с насилием и основанной на мести героизмом. В её книге главная героиня Агнешка гордится своими корнями и собственной принадлежностью к сообществу жителей тихой, спокойной деревни, которую она считает достойной, чтобы её сохранить. В отличие от Люка Скайуокера, Бэтмена или совсем недавней героини «Звездных войн» по имени Рей, она не борется за то, чтобы отомстить за потерянную семью или родной город. Вместо этого её путешествие вдохновляют более масштабные идеалы.
«Я чувствую, что Бэтмен в некотором смысле превращается в единственную возможную историю, заслуживающую право на существование. Каждому следует потерять кого-то, кого он любил, чтобы обрести мотивацию бороться и идти на риск. Это явно не соответствует действительности, – говорит Новик. – Мне хотелось создать героиню, готовую рисковать своей жизнью не ради мести, и не ради власти, и даже не ради того, чтобы сбросить кого-то с пьедестала, а исключительно для того, чтобы защитить свою общину. Месть – слишком холодный, печальный мотив».
Причины борьбы за равное представительство в фантастических и фэнтези-мирах не исчерпываются только политическими и творческими. И Новик, и Окорафор сказали, что они выступают за разнообразие и по более эгоистичным причинам: это требует более реалистичного повествования и, как читатели, они ценят его гораздо больше.
«Мне хочется взять что-то из собственного опыта, – говорит Новик. – Такое почти невозможно в остросюжетной фантастике. Но если мы пустим в наше сообщество самые разные голоса, самые разные виды историй, то мы сможем получить новые, лучшие вселенные».
Окорафор практически вторит ей: «Мне нравятся любовные истории, и для того чтобы насладиться историей, мне нужно в неё поверить, независимо от того, о чем идет речь. Даже если история рассказывает о нашем мире или всего лишь отражает наш мир – что ж, наш мир довольно разнообразен».
Если волшебные, захватывающие научная фантастика и фэнтези должны быть правдоподобными, чтобы читатели в них поверили и смогли ими насладиться, они также должны идти дальше и представлять будущее и альтернативные реальности не только мрачными, но и вдохновляющими. Такие истории, конечно, могут служить предостережением, как это делают многие книги-представители мрачной фантастики, но они могут и создавать миры, которые улучшают наш собственный, причем не важно, в технологическом или социальном плане.
«Научная фантастика умозрительна, она придумывает и зачастую что-то создает, – говорит Окорафор. – Посмотрите на наши технологии. Идеи для многих вещей появились сначала в научно-фантастических рассказах. Подумайте, что было бы, если бы у нас была научная фантастика, размышляющая о всём многообразии людей, традиций, культур, обществ и т.д. Истории определенно стали бы богаче, как и их темы. Все бы от этого только выиграли».(с)